Три коротких интервью к каталогу Марсельской выставки.

Интервью с художником Михаилом Карасиком

1. Какие изменения произошли в российской Книге художника за последние 20 лет?

Русской книге художника в августе 2010 года исполнилось двадцать лет. Первая выставка была подготовлена в 1990 году Российской Национальной библиотекой в Ленинграде и открылась в зале эстампов. За эти годы, мне кажется, прошли три волны интереса к книге художника. Хочется верить, что третья волна накатывается сейчас и пока не достигла максимального подъема. За эти годы многое изменилось, и если в середине девяностых книга художника стала открытием, модным увлечением, привлекшим к себе прессу, музеи и собирателей, то сегодня ее черты несколько другие.

Книга художника в России явно помолодела, приобрела креативный характер, включив в свой инструментарий компьютерные графические программы, возможности малой полиграфии и современной множительной техники, преодолев «высокомерие» авторских печатных техник — офорта, литографии, ксилографии (хотя я по-прежнему предпочитаю крутить ручку литографского станка в своей мастерской).

Книга художника стала академической дисциплиной для студентов графиков, дизайнеров, искусствоведов.

2. В чём отличие российской книги художника от западной?

Отличие русской книги художника от западной состоит в том, что русская книга так и не смогла стать явлением арт-рынка. Возможно, эта черта еще принесет определенные дивиденды. Зависимость от вкусов собирателей, библиофилов, высоты и длины библиофильских книжных полок не только унизительна для художника, но превращает книгу художника в прикладное искусство. Признаки такой зависимости в последнее десятилетие проявились как на больших престижных, так и на скромных салонах и выставках. Сегодня книга художника подстраивается под вкусы собирателей, которые, на мой взгляд, стали значительно консервативнее, чем в период ее расцвета.

3. Как взаимодействуют между собой библиофильская книга и книга художника?

В России современные библиофильские издания видят в книге художника партнера, но партнерство это весьма сомнительное, так как такая книга всецело зависит от издательства, которое, прежде всего, нацелено на коммерческий успех. Возникнув как свободное явление, как промысел самого художника, такой она должна и остаться — свободной, независимой, созданной как произведение искусства.

Вперед к книге художника!

Интервью с художником Леонидом Тишковым

1. Как изменилась российская Книга художника за последние 20 лет?

Стала более выставочная, утратила самиздатовский запал, стала более художественной. Самоорганизовалась, уменьшилось количество безумных одиночек-издателей. Свое достоинство в этом было, сейчас стало несколько скучнее в этой части искусства.

2. Какие наиболее значительные события в книге художника можно отметить за последнее двадцатилетие?

Появились коллекционеры, выставки, внимание зрителей, Московская выставка-ярмарка «Книга художника». Такого не было до 90-х годов.

3. Какие перспективы видятся в дальнейшем развитии Книги художника?

В связи с увеличением электронных книг и исчезновением книг бумажных - как раз будет расцвет книги рукодельной, малотиражной, осязаемой и предметной, так как книга - это часть культуры и человечество не сможет отказаться от традиционной бумажной книги. Просто книгопечатание еще больше уйдет в сферу искусства, что собственно нам, художникам,  и на руку.

Интервью с художником Игорем Макаревичем

Как Вы воспринимаете книгу художника?

Для себя книгу художника, я воспринимаю исключительно в традиции персонажности, возникшей в рамках московской концептуальной школы. Эта традиция возникает в творчестве таких крупных художников. как Илья Кабаков и Комар и Меламид, она реализуется ими в виде текстов, графических листов, всевозможных объектов и живописных произведений

  Я написал дневник  вымышленного лица –Николая Ивановича Борисова. Текст дневника публиковался несколько раз  в различных каталогах.

Отдельным изданием напечатан в виде авторской книги при участии ГЦСИ (Центра Современного Искусства) 2003 год.

Начало проекта положила выставка «Лигномания» имевшая место в  тогда еще скромном пространстве галереи XL, размещавшейся тогда на углу М. Бронной в 1996 году.

Потом последовали инсталляции и экспозиции в различных пространствах: “HOMO LIGNUM” 1997 «Тайная жизнь деревьев» 1999, «Музей Борисова» 2000, «Книга Сияния» 2001, «Визионер Борисов» 2002 и т. д.

Отдельные листы дневника воспроизводились  в технике шелкографии в различных местах: в студии ручной печати Дениса О Нила в Александрии Вашингтон в 1998 г. в  том же году в Центре печати и бумаги уневеситете Ратгерс, Нью Джерси и в шелкографской мастерской Юлии Гельман, Москва в 2003 году.

Последним местом экспозиции одного из объектов, «Машины дыхания» Борисова, оказался зал венского Музея Истории Искусства, как раз под огромным полотном  Антониса Ван Дейка «Богоматерь и младенец Иисус со св. Розалией, Петром и Павлом».