Художник, скрепляющий образы Текста
Наша реальность подвергается постоянному расслоению. В этом процессе
формируются обособленные зоны со своими локальными мерами и ценностями.
Их образность, взаимоотражаясь , раскрывается огромной сетью, обладающей
уникальными информационными возможностями. Вместе с тем,
действительность, окружающая нас, переживая энтропийное состояние, теряет
свою целостность. Ее фрагментарность, несмотря на рождение новых творческих
потенциалов, утрачивает универсальные базовые принципы, основанные на
первоэлементах, на естественной органике заданного нам Текста и его программ.
Функцию раскрытия текста, его прочтения и, далее, его интегрирование в
непосредственную художественную и производственную практику традиционно
выполняли образы книги. Они несли в себе роль медиаторов между человеком и
закодированной реальностью, транслируя символические смыслы естественного
поведения и социокультурных взаимоотношений. Руинируясь и формально
исчезая, книга сохраняет в цивилизации свою модель, свою структуру, свою
внутреннюю схему, меняя свою систему координат, превращаясь в послание из
прошлого в будущее. Аккумулируясь в творческом жесте, ее конструкция
наделяется личным опытом художника, его правом на личное сообщение,
обозначая себя в страдательном залоге как «книга художника». В этой сущности
она раскрывается как субъект, обладающий сложной организацией
взаимодополняющих элементов.
Монография , представленная Михаилом Погарским, несет в себе основную
идеологию нашего времени, ее манифест, требующий нового, экологического
отношения к цивилизации. Замечательный исследователь и художник, Михаил
Погарский рассматривает образность «книги художника» как мета-код
современной культуры, как энергетийный интеграл и, более того, как
единственный вид современного искусства, построенный на тотальном синтезе,
на единстве всех форм художественного сознания, его стратегий и практик. Главыкниги рассказывают о ее истории, ее эволюции как художественного организма, о
переходе книги в новую фазу, основанную на принципах «тотального синтеза».
Структура книги, отмечающая ее драматургию, дает возможность рассматривать
ее как открытую систему, в которой образность и текст взаимно пересекаются,
формируя топографию новой художественной этики. Ее формы , неотделимые от
позиции автора, содержат в себе, как свидетельствует сам Михаил Погарский,
«дыхание творца, тепло его рук, энергия любви и вдохновения». Они пронизаны
высоким чувством единства всего живого, обладающего зрением, слухом и речью.
В пространстве «книги художника» отсутствуют границы, деление на жанры,
размывается дистанция между собственно искусством и жизнью; на ее
территории, в ее тактильных трансляторах читатель превращается в «участника
со-бытия», как говорил Михаил Бахтин. Мир ее многоуровневых измерений,
основанных на согласии, позволяет в самых критических точках нашей истории
сохранять человеческое достоинство и укреплять надежду, что ценности
гуманизма неизбывны.
Виталий Пацюков
|